Нет, господа, что ни говорите, а в интересном городе мы с вами живем. Две недели подряд главная городская новость, не сходящая с первых полос газет: снег, его количество, уборка, чрезвычайное положение. Кому как, а мне лично такая тематика нравится – в конце концов, уж лучше снег, чем последствия кризиса, как в России, или предвыборная компания с криками и угрозами порешить одного из кандидатов, как в Израиле...

После первого снегопада с утра пораньше дверь на крылечко пришлось открывать пинками. Утро началось со спортивных упражнений (берем лопату, навалились, потащили, откинули вбок, читай сначала). Наблюдая, как несчастные соседи откапывают свои транспортные средства, занесенные не то что по бампер – по ветровое стекло, я тихо радовалась своему «безлошадному статусу». Оказалось, напрасно.

Для начала выяснилось, что убирать-то снег убирают, а вот вывозить его почему-то не принято. Поэтому в течение ближайшей недели посадка в автобус была сопряжена с вполне реальным риском сломать какую-нибудь жизненно необходимую часть организма. И это еще ничего! Случился этот самый первый снегопад в субботу, а в понедельник  оказалось, что для городского транспорта такое количество атмосферных осадков тоже явилось большим сюрпризом. Ну не приспособлены торонтовские автобусы к снегу – бывает, конечно. То мотор откажет, то заботливое начальство отправит семь автобусов подряд (сама считала!) по сокращенному маршруту, и возвращающиеся с работы горожане, которым ехать-то надо, стоят больше часа на остановке, клацая зубами и вспоминая всех родственников водителей до девятого колена. А то еще дверь заест, и водителю придется по пять минут торчать на каждой остановке, потому что при попытке стронуться с места «сверхбезопасный» автобус начинает трезвонить, пищать и вопить, сообщая, что дверь-то осталась открытой.

Во вторник в первый раз застряло метро. Мы как раз мчались с дочкой на тренировку – опаздывали, естественно, потому что с работы пришлось добираться раза в полтора дольше обычного. Кляня тяжелые погодные условия, спустились на платформу... и увидели толпу явно недовольных чем-то людей. Поезд, правда, пришел довольно быстро. На следующий день выяснилось, что данный конкретный инцидент с погодой связан не был. Просто бдительные пассажиры засекли нехорошего молодого человека, пытавшегося поцарапать вагонное стекло, и сообщили об этом машинисту. Тот вызвал полицию, а чтобы злоумышленник не удрал, остановил поезд в тоннеле. На тридцать пять минут. В самый час пик. А что делать – инструкция есть инструкция: сказано «держать и не пущать» - и никаких гвоздей.

Деваться было некуда, так что каждое утро и каждый вечер мне приходилось превращаться в профессионального пассажира. После очередного снегопада выяснилось, что зря я обижалась на автобусы: метро вышло из строя всерьез и надолго. Приятель, такой же пассажир, вынужден был топать на работу в Миссиссагу два часа, потому что поезда не ходили, а общественный транспорт престижного пригорода справлялся с ситуацией еще хуже, чем родное торонтовское ТТС. Настроение у него после такого похода было, сами понимаете, нерабочее.

Газета Торонто Стар поместила подробную схемку, демонстрирующую, почему отказало метро. Сомневаюсь, правда, что от этой информации кому-либо полегчало. К четвергу ситуация достигла апофеоза и апогея (как известно, синтез этих двух понятий по писателю Полякову называется «апофигей»). В очередной раз пошел снежок – скромный такой, сантиметров двадцать пять. Нас всех снова уверили, что такого город не видел, не знал и не помнит, и вообще – кошмар, конец света, и доблестный мэр Ластман призывает на помощь не менее доблестную канадскую армию. А пока, дорогие горожане, будьте осторожны, из дома лучше не выходить, а если уж пришлось – то не больше, чем на пять минут. Я, честно говоря, ничего особо страшного на улице не наблюдала. Ну, минус двадцать, и ветра нет к тому же – в первый раз, что ли? Поэтому дочку в школу все-таки отправила. Метро все еще чинили, народ добирался на работу кто на чем. К середине дня мне начали звонить друзья, пугая страшными телевизионными предупреждениями о том, что всем велено мчаться по домам. И я отправилась...

Автобусы в мою сторону не ходили, так что добираться пришлось кружным путем, с помощью того же полупочиненного метро. Вот когда я поняла, что такое пресловутый «эффект нейтронной бомбы», о котором часто поминают, описывая американские города! В вагоне, кроме меня, было два человека. На открытый перегонах поезд двигался со скоростью среднестатистической черепахи, а за окном то и дело вспыхивали электрические искры, сильно напоминавшие молнии. Ощущение было не из приятных.

Открытый перегон Дандас Вест – Кил оказался для нашего поезда роковым: в двух головных вагонах напрочь отключилось электричество. Большинство пассажиров предпочли остаться на платформе, а я по принципу «пропадать так пропадать» решила временно переквалифицироваться из пассажира в пешехода.

...Снег падал мягкими белыми хлопьями. По самой середине проезжей части улицы Блур, которая в это время суток обычно до отказа забита машинами, шествовал человек с лопатой на плече. За ним, не пытаясь перегонять и сигналить, сиротливо кралась одинокая машина. На карнизах домов висели устрашающих размеров сосульки. Было очень красиво.Преодолев таким образом две остановки метро, я села в автобус, который должен был наконец доставить меня домой. В салоне я оказалась единственной пассажиркой.

Вечером дочка, захлебываясь, рассказывала мне, как было здорово – всего десять человек, включая учительницу, так что они ничего не делали, а весь день играли, читали и смотрели кино. Правда, замечательно? На следующий день, в пятницу, Отдел образования наконец подсуетился и уроки отменил. Снова (с завидным упорством) пошел снег. Ведущие по телевизору соревновались – кто красочнее опишет стихийное бедствие, постигшее город. Вечером на экранах появился мэр, потребовавший на выходные убрать с улиц машины, чтобы не мешать уборке снега. Одна милая дама, комментируя ситуацию, задумчиво сообщила о возможности наводнения: вот-вот вся эта красота начнет таять, и тогда...

Действительно, потеплело, и в субботу мы, не разобравшись в ситуации, отправились в парк. На улицах было по-прежнему пустынно – видимо, народ приходил в себя после пережитых потрясений. Наш любимый каток оказался официально закрыт по случаю чрезвычайного положения. Закрытие выражалось в запертой наглухо раздевалке. Мы переобулись на улице и присоединились к таким же «смельчакам», отказывающимся воспринимать нормальную зимнюю погоду как нечто чрезвычайное и опасное для здоровья...

Кстати, об уборке снега. В воскресенье мне пришлось понаблюдать в действии одну из так называемых “melting machines”, о которых с восторгом писали газеты – дескать, уникальные агрегаты, превращающие снег в воду и спускающие все это добро прямехонько в канализацию. Торонто, добавляли журналисты, один из немногих городов Северной Америки, имеющий столь современную мощную технику.

...По уже упомянутой улице Блур полз с хорошей скоростью 2 км в час агрегат, полностью перекрывавший одну из полос. Перед ним сновали два трактора, сгребающие снег. Агрегат медленно «пережевывал» сугробы, и из его брюха низвергались потоки воды  - правда, сквозь сливные решетки они просачиваться не успевали, а разливались озером по всей улице. Снег на тротуарах моментально превратился в памятную мне родную московскую слякоть, густо перемешанную с солью. Да, действительно, таких агрегатов, пожалуй, не найдешь в других городах Северной Америки, подумала я. Точно как в бородатом анекдоте про ковбоя Джо, получившего прозвище «Неуловимый» просто потому, что никому и в голову не приходит за ним гоняться. За ненадобностью.

Через пару дней природный катаклизм благополучно закончился, а с ним – и мои приключения. Армия, завершив миссию спасения Торонто от нашествия зимы, отправилась восвояси. К слову сказать, газеты за пределами Торонто еще довольно долго развлекали публику ехидными комментариями о том, как самый большой город Канады сел в лужу (пардон, в сугроб). В конце концов пресса с телевидением переключились на другие новости, обещанного наводнения не случилось, и жизнь вернулась на круги своя. До следующего снегопада.

---