Несколько историй, в свое время отосланных justmyself на разные юмористические сайты или изложенные друзьям-приятелем посредством электонной почты. С тех пор завалялись на диске, не пропадать же добру :-)

ГОВОРИТЕ АФОРИЗМАМИ

История – не история, а так – сценка с натуры. Время и место: общага московского университета (в знаменитой сталинской высотке на Ленинских горах), середина 80-х годов. Предыстория: студент с Острова свободы, как бы так помягче выразиться, обесчестил студентку, прибывшую грызть гранит науки из братского Вьетнама. Представители вьетнамской общины обиделись.
…Поздно вечером в коридоре общаги, ведущем к комнате любвеобильного кубинца, раздался дробный топот ног – вьетнамское студенчество в количестве человек тридцати направлялось вступаться за поруганную честь соплеменницы. Проще говоря, набить гаду морду. Кубинец решил отсидеться и минут десять не реагировал на стук маленьких кулачков. Разумеется, прочие студенты и их подруги повыскакивали в коридор и столпились за спинами вьетнамцев в ожидании интересного зрелища.
Наконец кубинцу надоело сидеть в осаде. Он распахнул дверь и предстал перед мстителями в одних трусах, во весь свой двухметровый рост, молча поигрывая мускулами.
Вьетнамцев буквально отнесло шагов на десять. Повисло нехорошее молчание. Наконец от толпы мстителей отделился самый решительный. Приблизившись к кубинцу, он скрестил руки на груди и произнес историческую фразу:
- НЕХОРОШО, МЕЖДУ ПРОЧИМ, ТОВАРИЩ ЭММАНУЭЛЬ!
После чего вьетнамцы с чувством выполненного долга развернулись и тем же боевым строем отправились восвояси.
ПЕРЕПУТАЛ

В конце 80-х годов сидим на поточной лекции по педагогике (филфак МГУ). Аудитория сугубо дамская и полна едва ли на треть: во-первых, вероятность вылететь с четвертого курса за непосещаемость практически равна нулю, а во-вторых, педагогика нам всем нужна, как рыбке зонтик.
Лектор, неперестроившийся мастодонт лет шестидесяти с плюсом, бывший школьный завуч, тихонько бубнит себе под нос нечто о роли моральных ценностей в воспитании подрастающего поколения. Студентки заняты кто чем: кто читает, кто штаны ребенку вяжет, кто беседует о перипетиях личной жизни и судьбах мировой литературы. В общем, болото.
Вдруг лектор решает нарушить эту идиллию, резко повышает голос и выдает буквально следующее:
- Перемены в обществе – это, конечно, хорошо. Но, тем не менее, раньше педагоги могли контролировать качество литературы, поступавшей к детям (sic!). А теперь подростки читают всяких «Аэлит» и (далее с пафосом и по слогам) раз-вра-ща-ют-ся!
Несколько секунд мы перевариваем полученную информацию и пытаемся проследить мистическую связь между Алексеем Толстым и текущим падением нравов в советской школе. Внезапно с галерки раздается захлебывающийся от восторга вопль:
- Ой, девочки-и-и! Это же он про «Лолиту» Набокова-а-а!!!
Занавес.
ПТИЧКУ ЖАЛКО

Немножко "черного юмора". История рассказана мне приятелем, живущем неважно-в-каком штате. Несколько лет назад познакомился этот приятель с весьма бодрым дедулей, который лет шестьдесят назад покинул "ридну Украину" и перебрался за океан. Несмотря на почтенный возраст, дедуля сохранил светлую голову, верный глаз, великолепный украинский язык, а также стойкую ненависть к "москалям".
Кроме того, дедуля успел нажить неплохое состояние и обзавелся под старость обширным именьицем в несколько гектаров - так, для души. Однажды, приехав к дедуле в гости, мой приятель застал его за следующим странным занятием: тот ходил с берданкой по "вишневому садочку" и метко постреливал в робинов. Для справки: робин - это такая птица, раза в два побольше снегиря, с ослепительно красной грудью. Совершенно безобидное создание.
- Петро! - удивился приятель, - Шо ж воны тебе зробылы? (Что они тебе сделали?)
- Воны мне дуже нагадуют коммунистив (Они мне очень напоминают коммунистов), - философски сообщил дедуля, в очередной раз спуская курок...
ВЕЛИК МОГУЧИЙ РУССКИЙ ЯЗЫКА

Пришлось мне как-то года полтора проработать редактором русской газеты в одном из канадских городов. Делать приходилось все сразу, в том числе тексты рекламных объявлений по телефону принимать.
Сижу однажды, записываю по телефону объявления ресторана… ну, скажем, «Казбек». Нормальное такое объявление, в стиле «бесплатная раздача слонов и материализация духов». Хозяин говорит, естественно, с густым сочным акцентом.
Доходим мы с ним до списка блюд, записываю: люля-кебаб, шашлык… Вдруг чувствую – следующее название не понимаю, и все! Хоть неудобно, а переспрашиваю. В ответ:
- Как – не понимаешь?! Все знают, что такое!! – и снова повторяет загадочное слово.
Пытаюсь выйти из положения – дескать, вы мне объясните, пожалуйста, как ОНО выглядит…
- Как выглядит? Маленькие такие, бывают горячие, бывают холодные. Кладешь балычок на крекер, сверху – киндза… Опять не понимаешь? Ну, сначала подаешь, чтобы человек кушать захотел, знаешь?! Горячие бывают, холодные бывают, всякие бывают…
- А-а-а, - догадываюсь, - горячие и холодные закуски?
Клиент-рекламодатель аж задохнулся от возмущения:
- Какие-такие закуски? Ты не пиши «закуски», здесь никто не понимает, что это такое - «закуски»! Ты напиши просто, ПО-РУССКИ: «хот апетайзерс» и «колд апетайзерс»! Понимаешь?
И что вы думаете – пришлось написать. По-русски.

P.S. Еще из все той же газетной практики. Любимое мое объявленьице, которое я своим друзьям – и российским и израильским – посылаю в качестве загадки. Русскими буквами: "Реновейшн с открытием пермита в Хайдро". Звучит куда внушительнее, чем "Замена электропроводки с оформление официального разрешеия в государственной электрокомпании". Второе объявленьице, от дамы-косметолога.  Я ее долго и аккуратно пыталась убедить, что по-русски "лечение скальпа" звучит как-то... не того... Чингачгук-Большой Змей со товарищи вспоминается... А еще один перл - не из моей практики - долго гулял по израильским газетам. Название медицинского учреждения: "Институт проблем спины и конечностей".
ОБ УВЛЕЧЕНИИ ТУРИЗМОМ

Присказка номер раз. Учился у нас в классе такой, ну, скажем, Володя. Зачем его родители пристроили в старшие классы, не знаю. Был он отличный парень, умница, из тех, кто может из утюга швейную машинку сделать с помощью отвертки и двух гвоздей. При этом к академическим знаниям его голова была ну совершенно не приспособлена.
Призказка номер два. Преподавала у нас в школе географичка. Молоденькая, субтильная, до восьмого класса была классной руководительницей у параллели (позже, в 9-м, нас свели всех вместе). Они ходили на ее уроках на головах и любили ее нежно. Она нескольких ребят, по которым потенциально плакала колония, вытащила в походы, в леса, с бардовскими песнями, с болотами, кострами и прочими прелестями. По Володе колония не плакала, но в эту компанию он тоже входил.
Теперь – собственно сказка. После десятого класса (а в аттестате у нашего героя были, разумеется, одни тройки) родители заставили его подать в педагогический, чтобы он, стало быть, получил ценную профессию преподавателя труда. Мы окончили школу на заре перестройки, и в том конкретном году проводился эксперимент при поступлении в институты: вместо четырех экзаменов – три экзамена и собеседование. Наша классная, учительница физики, старательно написала Володе характеристику - мол, надежный, такой-эдакий, ничо не соображает, но старается, и вот еще! Туризмом увлекается!
Кое-как прорвался наш герой через экзамены, приходит на собеседование. Будучи человеком крайне молчаливым, проявляет мало интереса к происходящему, на вопросы отвечает в основном «да» или «нет».
Доходят до характеристики:
- Вот тут написано, что вы увлекаетесь туризмом...
Володя, внезапно оживившись:
- Нет, туризмом я не увлекаюсь.
Замешательство.
- А почему здесь написано?..
- Я не увлекаюсь туризмом. А в лес люблю ходить.
- И что вы в лесу делаете?
- Что-что! Г...но за туристами убираю!

P.S. Поскольку история не выдумана, в институт Володю не приняли. Впрочем, в том конкретном году это значения особого не имело, поскольку через год все без исключения наши мальчики - и поступившие, и не поступившие – стройными рядами отправились в армию. Тоже был такой эксперимент...
ПОТОМОК ПЕРВОПРОХОДЦЕВ

Жили мы поживали в Канаде около года. Один из сотрудников моего мужа пригласил всю фирму отдохнуть на выходных на ферме его, сотрудника, родителей. Ферма - то, что называется pleasure farm (ферма для удовольствия): деды и прадеды возделывали, внуки-правнуки землю большей частью распродали, а оставшееся используют как загородную усадьбу, предназначенную для приятного времяпровождения. Дом двухсотлений, озеро, поля-леса-просторы - в общем, красотища.
Так вот, приезжает муж мой на ферму и выходит с утреца пораньше прогуляться по окрестностям. И, гуляючи, выворачивает...на целое поле роскошной, великолепной, спелой зе-мля-ни-ки. Тут надо в скобочках заметить, что земляники настоящей он на тот момент лет семь категорически не видел. Теряет дар речи, обретает его снова, добирается до сотрудника, привезшего их в этой рай, и интересуется, можно ли воспользоваться дарами уж не знает чего - природы или рук человеческих.
Сотрудник отправляется с ним на поле, обозревает растительность. И потом он, этот одичавший в городе потомок первопроходцев, милейший человек, задает один-единственный вопрос:
- Можно-то оно можно...  А ТЫ УВЕРЕН, ЧТО ЭТО ЕДЯТ?

P.S. История отнюдь не уникальная. У наших сососедей во дворе растет шелковица, ветки свисают к нам. Дочь поинтересовалась однажды, можно ли угоститься. Выяснилось, что соседи были всегда уверены, что это декоративное растение...

ПАРАДНЫЙ ПОДЪЕЗД                  ЧЕРНЫЙ ХОД